мебели, шкафов и кровати я не нахожу, как и массажного стола. комната наполнена запахами и звуками, такими необычными, что сложно сказать, где заканчиваются одни, и начинаются другие; кажется, это поют и благоухают сами узоры на стенах. Ирина Петровна сидит возле короба, подогнув под себя ноги, руки спрятаны в рукава туники, один в другой; спина её выпрямлена, плечи расправлены, сейчас она похожа на сфинкса, со своей полуулыбкой; следит за мной, пока я набираюсь впечатлений. выждав некоторое время, сфинкс оживает, - "подходите сюда, Сергей.. тапочки оставляйте.. вот, видите, это чечевица, бобовые, в ней вы будете стоять, тут не глубоко, не бойтесь," - она выпрямляется с улыбкой, - "давайте руку, заходите..";
я оставляю тапочки рядом со сланцами, и перешагиваю в провал короба, в сыпучую массу, переступаю несколько раз на месте, чтобы стоять поуверенней; действительно, неглубоко, Ирина Петровна, вставшая на край, и сейчас ниже меня; ощущения очень необычные, наверное, как на галечном пляже, ногам немного щекотно и почему-то тепло; "у меня свои методики, наработки, я вам уже говорила," - Ирина Петровна медленно обходит меня по периметру, переступая через предметы, разложенные на бортах короба, это какие-то шнурки, цепочки, колокольчики с ленточками, накрытые фарфоровые плошки, есть даже небольшой бубен, ещё я вижу зажигалку, и похожие на ароматические палочки; - "сейчас мы попытаемся поднять энергию, от самой земли, нашей общей матери, и направить вам во вторую чакру, будем раскручивать чакру, чтобы преобразовать силу земли в ваш потенциал..",
- выбрав, очевидно, нужный предмет, Ирина Петровна продолжает у меня за спиной, - "то, в чём вы стоите, это семя, плодородие, законсервированная энергия земли, которая до этого была энергией солнца.. замечали, как весной всё растёт, пробивается из-под земли, почки набухают, это одновременно всё.. семена разогреты немного, чтобы лучше отдача была.. вам не горячо?.. вот, и сейчас будем всё это на вас замыкать. вы не бойтесь только, сейчас я вам завяжу руки, вместе, за спиной.. ладони раскрыты, и соединены, вот так, пальчик к пальчику..",
- я чувствую мягкие, но властные прикосновения к запястьям, и подчиняясь, отвожу руки назад; Ирина Петровна перевязывает их, не туго, наверное, одной из лент; проводит по моему позвоночнику тёплой ладонью, - "выпрямляемся, расправляемся, потягиваемся.. спинку стараемся держать ровно, голову прямо.. ничего не боимся, я плохо не сделаю," - затем уверенно снимает с меня полотенце. я весь сжимаюсь;
Ирина Петровна, не обращая внимания на мою реакцию, завершает свой обход, остановившись передо мной, аккуратно складывает полотенце на борт короба, потом быстрыми движениями снимает через голову тунику, и потянув за ленточку на поясе, избавляется от брюк. я стараюсь смотреть в сторону, но уже и так понимаю, что ходить по квартире и загорать Ирина Петровна предпочитает без белья. "не смущайтесь, Сергей, если бы я не хотела, чтобы вы на меня смотрели, я бы вам глаза завязала, есть у меня и такая техника," - Ирина Петровна опускается передо мной, коленями на полотенце, и протянув руки к моим бёдрам, привлекает к себе - "чуть поближе, вот так.."; мне действительно неловко, мои съёженные член и яички сейчас рядом с её головой, отворачиваться стыдно и глупо;
и мне на самом деле нравится смотреть на Ирину Петровну, хоть я и не хочу признаваться в том, что разглядываю её, пока она укладывает вокруг себя палочки, колокольчики и тесёмки. у неё тяжелая, низкая грудь, с широкими кружками сосков, темнеющими даже на загорелой коже; крепкие плечи, сильные, уверенные руки; мощные таз и бёдра; и колени; я не могу от них оторваться, как они сложены вместе; их округлости в основнии всей фигуры Ирины Петровны, сидящей передо мной, производят гипнотическое воздействие.
моё созерцание нарушено, когда Ирина Петровна кладёт руку мне на живот, и попеременно, тыльной и внутренней сторонами ладони гладит его круговыми движениями; второй рукой она подхватывает мешочек моих яичек, и понемногу оттягивает их книзу; смотрит мне в глаза, - "расслабтесь, Сергей, ноги чуть пошире.."; я подчиняюсь, предоставляю её руке большую свободу у себя в паху; Ирина Петровна массирует мне мошонку и основание члена; понемногу яички размякают, опускаются; и хотя то, что со мной сейчас происходит, должно быть, очень возбуждающе, у меня нет и намёка на эрекцию.
Очевидно, Ирину Петровну это не удивляет; оставив мой живот, она выбирает один из плотных шнуров возле себя, и начинает обматывать им мои яички, оттягивая их насколько возможно; я тихонько охаю; Ирина Петровна не обращает на это внимания, выкручивает мою крепко перетянутую мошонку, так, что член торчит боком; на удивление, особой боли или дискомфорта я не испытываю, но инстинктивно раскрываю рот и выкатываю глаза на мои выпяченые яйца; "ничего страшного, я знаю, когда бывает больно," - Ирина Петровна ободряюще поглаживает меня по бедрам, и берётся за яркую ленту; продевает её через металлический бубенец, и, завязав у основания перекрученного члена, с улыбкой щелкает по бубенчику пальцем, словно любуясь сделаной работой; смотрит на меня, - "Сергей, как ощущения?..";
в ответ я что-то мычу и трясу головой, скорее, в знак одобрения."понимаю, всё немного неожиданно и странно, впервые вам такое переживать; но поверьте, все, с кем я работаю, остаются крайне довольными." я нахожу уместным покивать и изобразить подобие улыбки; Ирина Петровна продолжает, - "сейчас будет интереснее, но вам нужно мне помочь. постарайтесь думать о приятном чём-нибудь; что вас возбуждает обычно, минет, может быть; глаза закройте и помечтайте; и концентрируйтесь на ощущениях, на ваших ступнях, вот, что вы стоите, так, и зёрнышки так приятно вам щекочут, где подъём, и пальчики, пальчиками поиграйте там, как будто вам сладко делается..".
я послушно прикрываю глаза, и шевелю пальцами ног, и действительно приятно; но ещё приятнее думать о нагой Ирине Петровне, которая занимается моим членом; из-под прикрытых век я слежу за тем, как движутся её руки и грудь, пока она гладит меня по ногам, снизу вверх, по бёдрам, снаружи и изнутри; прокатывает пальцами по вздутым яичкам, и завершает движение, перехватывая руками член, приподнимая и потягивая его, проскальзывая ладонью по набухающей головке; внизу живота начинает сладко щекотать, так давно уже не было; я покачиваюсь, повинуясь движениям Ирины Петровны, а она следит за моим лицом, задерживая или ускоряя руки, гадая по нему, где мне приятнее;
и улыбается, словно подбадривая забирать удовольствие от её ласки, всё целиком. она уже откровенно раздрачивает меня, её рука практически не сходит со вставшего члена, дёргая или налетая на него, брякая бубенчиком; сухая головка ныряет в её кулачёк, тычется в ладонь, мне колко, но всё равно, я уже отправился в погоню за оргазмом; Ирина Петровна прекрасно это видит, - "неет, мой дорогой, так просто кончить не дам, давай-ка, поработаем пока; это я ещё подумаю, кончать тебе сегодня или нет," - слышать её и сладко, и больно; я послушно замираю, вставший член подёргивается, словно упрашивая её руку вернуться.
Ирина Петровна выбирает несколько палочек, связывает их в пучок ещё одной лентой, и поочерёдно запаливает зажигалкой концы, нас окутывает пряный аромат. "вот видите, Сергей, никакой я не экстрасенс," - и в ответ на мой немного безумный и вопросительный взгляд, смеётся, - "они спичками пользуются, говорят, пары бензина и газ духов отпугивают," - Ирина Петровна совсем уже веселится, - "и бой по кремнию тоже им вредит.. ну, тут никаких духов не предвидится, можете быть спокойны.. а побить-то мы найдём по чему, интересному."
я уже немного отошёл от ласок, как Ирина Петровна снова ухватилась за член, промяла яички, словно проверяя, надёжны ли её путы, и чуть подрачивая мне, другой рукой закружила карусель палочками вокруг прыгающей головки, будто наматывая ленту из дыма на мой член; бубенец опять зазвякал под ударами. от вкуса палочек и удовольствия у меня закружилась голова, перед глазами плясала рука Ирины Петровны с моим членом, прыгали её