Традиционно /МЕМУАРЫ: секс в СССР был ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ
ее рыдания перерастут в истерику и все наше свидание пойдет насмарку. Но такой «хоккей» мне был не нужен! Какое-то шестое или седьмое чувство подсказало, что разрядить обстановку поможет только разговор. Причем разговор фривольный, на грани фола, на острие пошлости и шалости.
- Ты ко мне поплакать пришла или получить удовольствие? — тон был строгий и даже грубоватый. — А, может, я слишком нежен, а ты не привыкла к такому обхождению?
Девушка сразу отстранилась от меня. Вытерла пролившиеся слезы и с раздражением ответила:
- Ты угадал, не привыкла я к нежностям. Со мной не церемонились. Брали сразу за жопу и тащили в койку, как последнюю блядь.
- Ого! — удивился я такому признанию, разливая вино по бокалам, поняв, что истерику удалось предотвратить. — Взяться есть за что! За это следует выпить!
Ленка усмехнулась:
- Грубиян, испугался, что я закачу здесь истерику? — догадалась она.
Я подошел с бокалами и протянул ей один из них:
- Испугался, конечно. Терпеть ненавижу бабьи слезы, теряюсь, портится настроение, поскольку не знаю, как себя вести в таких ситуациях, то ли жалеть, то ли молчать, то ли кричать, то ли поплакать вместе с нею.
- Удивляюсь, как ты понял, что я на грани?
- Когда человек мне нравится, а тем более, дорог, у меня просыпается подсознание, которое иногда подсказывает верные решения.
- Иногда? — уточнила Лена.
- Если я человека хорошо знаю, то практически всегда.
- То есть ты хочешь сказать, что ты меня хорошо знаешь? Откуда?
- Так мы же с тобой много и долго общались. Наблюдал за сменой твоего настроения, как ты общаешься с людьми, вслушивался в слова, тональность. Все это, безусловно, откладывалось где-то там, — я постучал себе по голове, — чтобы в нужный момент среагировать адекватно обстановке.
- Все так просто, когда ты объяснил, — усмехнулась девушка, беря бокал у меня из руки, одновременно, касаясь моей.
Я понял, что истерик больше не предвидится, а мир между нами восстановлен. Чокнулись. Выпили до дна. У нас так было принято — первую рюмку или бокал, или стакан обязательно до дна. Наполнил снова. Стеклянная посуда на столе или в руках не терпит пустоты. Слегка отхлебнув из своего бокала, Лена игриво поинтересовалась:
- А тебе на полном серьезе нравится моя попа?
- Конечно, какие здесь могут быть шутки! — удивился я. — И не только она. Человек не может нравиться по частям, особенно женщина. Это мужчине свойственно огорчать или удивлять.
- В каком смысле?
- И в прямом, и в переносном. Глядишь — красавец! А разделся и смотреть не на что и наоборот.
- А, ты вот о чем! Ну, в общем-то, конечно, бывает, наверное…
- То есть тебе разочаровываться не приходилось?
- Бог миловал!
- Так это просто прекрасно! — обрадовался я за нее.
- Но разве дело только в сексе! На голом сексе любви и семьи не появится.
- Ну, любовь — это такое состояние, что не знаешь, откуда и что берется. Можно влюбиться с первого взгляда и любить безо всякого секса, а бывает, что любовь приходит через секс.
- Да, чего только в этой жизни не бывает, — согласилась подруга.
- Но главное, живем мы только один раз! Давай за это и выпьем! — сказал я.
Выпили.
- Значит, ты не веришь в переселение душ? — спросила девушка.
- Хотелось бы верить, но смысла не вижу. Все равно мы же не помним, кем мы были в прошлых жизнях.
- А некоторые утверждают, что вспомнить можно…
- Сомневаюсь. Но даже если такое и возможно, то это дано единицам.
- Да, уж! Налей-ка мне еще. А то от твоего реализма, граничащего с пессимизмом, что-то тоскливо, — призналась Лена.
Я налил. Мне самому взгрустнулось. Разговор «потек» не в ту сторону, куда мне хотелось. А, глядя на подругу, мне хотелось, очень хотелось! Отхлебнув из своего бокала, я посмотрел на Лену. И встретился с ней взглядом. Она не отвела глаз.
- Хочешь меня? — прямо в лоб спросила она.
И я понял, что она приехала ко мне не просто вспомнить былые дружеские пирушки и разговоры ни о чем, не просто разогнать тоску и печаль или потешить свое естество, а потому, что решила разобраться в себе, в своем отношении ко мне, в моем отношении к себе. Поэтому, поставив бокал с вином на стол, сделал шаг к ней и поцеловал. Поцелуй получился нежным, но очень долгим, потому что Ленка ответила на него всем своим существом. Когда мы разомкнули губы, чтобы перевести дух, девушка попросила:
- Отпусти, я пройду в ванну…
Я послушался. Она посмотрела мне в глаза, тряхнула гривой своих черных волос и, чмокнув в щеку, прошла в ванную комнату, не выпуская бокал из руки. Дверь в ванную она не стала закрывать на защелку. Полилась вода. А я чего-то ждал, не понимая, что делать — то ли идти разбирать диван, то ли зайти в ванную и присоединиться к девушке…
Наконец, приняв решение, пошел в комнату и разобрал диван. Снял рубашку. Сердце почему-то бешено стучало, гоняя кровь, как в тот раз, когда я потерял девственность. Слушая, как она плещется под душем, не выдержал, снял джинсы и, подойдя к двери ванной, спросил:
- Тебе помощь не нужна?
- Конечно, нужна! — послышался призывный ответ.
Уже, не раздумывая, вошел и увидел за шторкой силуэт девушки. Шторку слегка отодвинулась, и показалась очаровательная голова подруги. Окинув меня с ног до головы, девушка иронично поинтересовалась:
- Ты еще в трусах? Или ты душ всегда так принимаешь?
Сдернув трусы, я просто впрыгнул в ванную и увидел ее…
Такой образчик пропорций среди женщин встречался один на тысячу! Великолепие фигуры подчеркивали ее крутые бедра, тонкая талия с узкими плечами и высокая не большая, но и не маленькая грудь. Стройные не толстые ноги вверху под животом образовывали маленький треугольник с просветом. И в этом просвете угадывалось начало промежности, спрятанной под животом. В сочетании с в меру оттопыренной попой, облик девушки создавал впечатление древнегреческой скульптуры, стремящейся к гармонии. Вся эта красота была обрамлена бархатистой слегка смугловатой кожей.
Я обомлел и замер с оттопыренным членом, боясь прикоснуться и разрушить такое совершенное творение Природы. Поняв, что произвела впечатление, которого ожидала, Лена, чтобы разрядить обстановку, просто шагнула ко мне, а, наткнувшись на торчащий пенис, направила его рукой вниз своего живота, где он прекрасно вписался в ее желанный мной треугольник. Начав двигаться промежностью по члену, она нежно обвила меня своими изящными руками и начала целовать, подбираясь к моим губам.
- Как долго я ждала этой минуты, — неожиданно призналась подруга, перед тем как слиться со мной во «французском» поцелуе. Поцелуй получился сладким и вскоре перерос в страстный, а затем даже в буйный. Движения промежности по члену нарастали, а с нарастанием нашего возбуждения, перешли в скольжения.
Я мог под шум воды стоять с ней так, казалось, вечность, но девушка была менее терпеливой. Она пришла сюда, чтобы полностью слиться со мной, почувствовать меня в себе, понять, тот ли перед ней мужчина, которому она сможет довериться на долгие годы, если не на всю оставшуюся жизнь.
Не думаю, чтобы я преувеличивал ее мысли, желания и чувства в тот момент, потому что ощущал девушку всем своим существом, проникая в нее не только физически, но и мысленно.
Ленка, не прекращая скользить по моему естеству, откинулась назад и, поставив одну ногу на край ванны, попыталась рукой ввести член в себя. Как ни странно, это ей легко удалось. Правда, в этой позе мне удалось войти в нее только наполовину длины. Но и этого оказалось достаточным, чтобы подруга «завелась» и начала постанывать. Через какое-то время моя попытка перевести ее в иную позицию, не привела к успеху.
- Нет, — категорично заявила подруга, — мне так очень хорошо.
Женские желания в сексе всегда были для меня приоритетными. Поэтому я прекратил попытки изменить ситуацию, как я думал к лучшему, а сосредоточился на том, что имел. Я ее имел, но Ленка не кончала. Ее частое дыхание и постанывания, переходили в стоны, она даже раза два вскрикнула, но привычных мне женских судорог не случилось. Вскоре после ее вскриков, подруга остыла и, прекратив встречные движения, сказала:
- Пойдем в кроватку.
- Пойдем, — согласился я, выходя из нее, надеясь, что там уж наверняка смогу довести ее до «точки кипения».
Она, держа член в своей руке, сполоснула его водой из душа.
- Вытрись и иди, ложись, а я через минуту приду, — пообещала она.
Выйдя из ванной,