и обхватила голову несчастного пиздолиза своими ступнями. Его уши вновь оказались зажаты, но уже пяточками госпожи. Она не долго думая начала елозить лицо Егорки по своим половым губам и клитору при помощи ног.
- Ну вот, теперь моя щель достаточно распахнута для тебя, так что постарайся там язычком и порадуй меня.
Она накрыла лизуна скатертью и продолжила завтракать. Теперь Егорке только и оставалось, что исследовать языком стенки влагалища.
- Отвлекись-ка немного, — прервала фрейлина процесс отлиза величественной пизды и положила ему одну ногу на затылок, а второй подпёрла ему кадык, — отведай-ка яств с барского стола.
Софья начала лить ему мёд прямо на губы нос и лицо. Пиздолизу пришлось проглотить часть, но потом властная ступня фрейлины вновь припечатала его испачканное мёдом лицо в свою пизду.
- Давай размажем сейчас как следует это лакомство, вот так. А теперь слизывай всё, чтобы блестело.
Егорка принялся вылизывать мёд вперемешку с вагинальными выделениями заносчивой особы. А когда ей надоело, она просто подтянула ступнями голову несчастного пиздолиза и обтёрла свою промежность его волосами.
- Так, довольно этих шалостей, — внезапно вскочила со стула Софья, — я хочу кончить и немедленно! Положи голову на стул лицом вверх!
Егорке сделалось не по себе от одной только мысли, что эта наглая высокопоставленная извращенка сейчас сядет на его лицо всем весом.
- Уж лучше бы меня на войне подстрелили, — подумал он, — гулял бы по кабакам и хвастался пулевым ранением. А после такого унижения чем хвастаться? Тем, что эта знатная фифа объездила моё лицо своей липкой пиздой и кончила? Да за такое в любой дыре засмеют и здороваться перестанут!
Пришлось бедняге развернуться и положить голову на мягкое сиденье стула. Увидев под собой его лицо, Софья хихикнула и с наивным личиком стала усаживаться.
- М-м-м!!! Ну надо же, какой рельеф у этого лица! Прошлый пиздолиз был с плоским носом и глубоко посаженными глазами. И чтобы нормально кончить, я чуть до смерти не заездила бедняжку. Его потом с повреждением шеи отстранили от этой деликатной службы при дворе. А у новенького и нос хорошо выпирает, и форма черепа как раз мне по нраву. Ты уж потерпи там ещё немного, я сейчас быстро кончу.
Софья начала скакать на его лице и орать всякие непристойности. Из-под её пизды раздавались приглушённые мычания. Она прыгала на нём так около трёх минут, после чего привстала и замерла так в ожидании, пока вся скопившаяся в пизде за время заезда вагинальная слизь не вытечет на Егоркино личико. Он пытался открыть глаза, но липкая конча застилала их. Одним приоткрытым глазом ему удалось рассмотреть, как сокращаются мышцы влагалища и выбрасывают порции соков.
- Ты там живой что ли? — поинтересовалась фрейлина и, убедившись, что дамский негодник дышит, запинала его ногами обратно под стол.
Пытаясь отдышаться, пиздолиз еле дополз до спасительного люка и открыл его. Дежуривший внизу слуга мигом поднялся по лестнице и помог Егорке спуститься вниз.
- Ну что, отстрелялся? Чёрт, и воняет же от тебя пиздятиной! На вот держи приёмно-сдаточный лист, здесь написано, что ты удовлетворил великосветскую особу. Я этот лист на твой склизкий лоб приклею. Если вдруг по дороге потеряешь сознание, нашедшие тебя поймут, что ты пал в неравной схватке с девчачьей пиздой. А если дойдёшь, покажи этот лист Владимиру. Он начальник утренней смены пиздолизов. Это он тебя сюда направил. Всё понял? Тогда иди.
Шатаясь и вытирая глаза от вагинальных выделений, Егорка добрёл до места утреннего сбора.
- Так, ну-ка что у нас тут такое липкое и вонючее. Ага, судя по запаху это результат работы Софьиной промежности. А-а, так ты новенький что ли? Тебя прям и не узнать. Круто она тебя пиздой замесила!
Владимир отклеил приёмно-сдаточный лист со лба пиздолиза и занёс соответствующую отметку в журнал.
- Иди вон в ту коморку, там умоешься и отдохнёшь. Потом получишь сменную одежду. А то эта вся благородной пиздятиной пропахла. Затем обедать пойдёшь.
Егорка привёл себя в порядок и попытался осознать произошедшее. Ему доводилось бывать в нумерах и трахать уличных девок. Но он даже и представить не мог, что молоденькая девушка может сотворить с ним такое. Брат — боевой офицер, отец так вообще наград имеет столько, что не счесть, а Егорка значит получается чуть не помер под девкой. Ему доводилось видеть людей, прошедших ужасы войны. Но он никогда не мог подумать, что увидит в отражении зеркала своё помятое лицо, изнасилованное пиздой.
- Ну как ты тут? — поинтересовался Владимир.
- Шея похрустывает и ноет. И ещё уши немного горят. А лицо уже почти не болит.
- Ничего, привыкнишь. Иди обедай.
После столовки Егорку было решено отправить в марафетную. Там какие-то знатные дамы готовились то ли к светскому приёму, то ли к балу. И нужна была одна штатная единица на отлиз. Это не значит, что Егоркиными услугами вообще хоть кто-то бы воспользовался, просто нормы туалетного этикета требовали обеспечить наряжающихся и красящихся дам не только профессиональной обслугой, но и пиздолизом.
- На вот тебе наряд-допуск, отдохнёшь там. Иди по указателям, дежурный слуга тебе всё объяснит.
Егорка шёл около десяти минут по лабиринтам.
- Так, кто у нас тут? А, новенький пиздолиз! Ну, судя по твоему потрёпанному личику, инструктаж по технике безопасности ты уже прошёл. Значит, слушай внимательно: сейчас поднимаешься по лестнице, открываешь люк и попадаешь в шкаф. Сиди там тихо и не шуми. Можешь даже уснуть там. Все присутствующие в марафетной комнате дамы знают, что это за шкаф, потому что на его дверцах есть соответствующий знак. Обычно когда дамы готовятся ко всяким раутам и балам, им и в голову не приходит мысль туда заглянуть. Так что отоспишься там, потом я постучу и ты, можно сказать, отстрелялся.
Оказавшись в шкафу, Егорка притих и задремал. Находящиеся в марафетной дамы обсуждали парики, корсеты, туфли, парфюм и всё такое. И эта идиллия длилась до тех пор, пока прислуга не потеряла комплект чулок нужного размера. Они около получаса искали чулки и даже не думали заглядывать в шкаф, где тихонько сопел Егорка.
- Так, куры, а почему вы в том шкафу мои чулки не ищите? — возмутилась одна из великосветских особ.
- Ваше высокоблагородие, не сочтите за дерзость, но там на дверцах шкафа специальный знак.
- О-о! Точно, а я и забыла. Там по нормам туалетного этикета должен отдыхать лизальщик дамских прелестей.
- Так и есть, ваше высокоблагородие.
- А ну и что, загляни-ка туда, может чулки туда по ошибке запихнули.
- Сию минуту, ваше высокоблагородие.
Служанка открыла шкаф и оторопела от ужаса: в куче чулок тихонько спал Егорка-пиздолиз.
- О-ой!
- Что там ещё такое?
- Ты смотри на этого негодяя! Да как он посмел?
- Нужно его выпороть!
- А вот и твои чулки, Евстолия Андреевна, — ехидно подметила одна из дам, — будешь их примерять после того, как этот лобызальщик дамских промежностей изволил на них отоспать?
Егор вывалился из шкафа и понял, что это подстава. Причём разговаривать с дамами при дворе он не имел право по своему статусу. А уж попытка возразить им автоматически означала отчисление и постановку на воинский учёт. И даже если так, то на фронте сослуживцы обязательно бы узнали, откуда он такой распрекрасный к ним в роту явился, и конечно же расспросили бы, хорошо ли ему служилось при дворе в элитной «гвардии» пиздолизов?
- Не надо его пороть, — заступилась за бедняжку Евстолия, — здесь виноват тот, кто сунул эти чулки в неподходящий шкаф, вот и всё. Посему приказываю: чулки выстирать, высушить и подать мне на примерку.
- Евстолия Андреевна, ну ты прямо спасла своим справедливым решением парнишку от неминуемой порки! Смотри, какой он смазливый. Пока девки исполняют, может позволишь ему пошустрить язычком?
- Ой, Марфа Евгеньевна, скажешь тоже. Это же всего лишь норма этикета. Моё высочайшее благородие не опустится до того, чтобы какой-то пиздолиз ублажал меня между ног своим лицом. Пусть его услугами пользуются всякие гиперактивные и гиперсексуальные фрейлины, которым некуда деть свою неуёмную девчачью прыть. А я уже не в том возрасте, чтобы зажимать в ляжках всякую прислугу и насиловать их простолюдинские мордашки.
- Ох, как ты заговорила, дорогая моя! Значит царствующую особу изволишь из себя корчить?!
- Просим! Просим! Просим! — хором заверещали великосветские дамы.
- Ну ладно, ладно, так уж и быть, трудоустрою этого никчёмного мальчишку в своё благородное межляжье, пусть отработает как следует, раз вы так настаиваете, — снизошла Евстолия.
И тут служанка развернулась и толкнула ногой в спину сидящего на полу Егорку.
- Обслужи языком её высокоблагородие, жалкий пиздолиз! — громко скомандовала служанка по нормам туалетного этикета.
Егорка рухнул к ногам Евстолии и попытался встать. Когда он снова сел на пол, перед его лицом уже красовалась склизкая вульва властной особы. Она была изрядно заросшей, но зато приятно пахла всякими ароматическими маслами.
- Подопри его для меня, — приказала госпожа служанке, и та мигом схватила бедняжку за волосы и подпёрла ему затылок коленкой.
- Ваше высокоблагородие, извольте отпользовать по назначению пиздолиза! — тихим голосом обратилась к госпоже служанка согласно туалетному этикету.
Евстолия подошла чуть ближе, развела ноги по сторонам и принялась елозить вульвой по лицу Егорки.
- Набей мне его туда, я хочу его жёстко отпользовать, — приказала госпожа служанке.
Девка начала изо всех сил наяривать коленом затылок пиздолиза, одновременно держа его руками за волосы.
- Вот это кайф! Давненько я не трахала своими волосатыми мудьями таких смазливеньких ребят! И языком как наяривает, прямо чавкает. Теперь носом его туда прямо мне в клитор подоткни, чтобы он всем лицом погрузился.
Служанка с нескрываемым остервенением изо всех сил пыталась угодить госпоже.
- О-о-о! Вот это я понимаю пиздолиз! Запомните, дамочки: хороший пиздолиз — это задыхающийся пиздолиз! Смотрите, как он бьётся в поисках воздуха. Ну, ничего, сейчас я ему всё личико своими соками разотру. Гляди, как хлюпет.
Заросшая пизда словно щётка ёлозила по лицу Егорки, втирая в него соки госпожи. Через некоторое время он начал мычать, от чего Евстолия ещё яростнее принялась натрахивать его личико.
- Вот умничка, помычи мне в вагину. Давненько она не слышала жалобных людских страданий.
И теперь уже Егоркина голова оказалась в ляжках госпожи, потому что она их начала сводить. Она сжимала его всё сильнее и сильнее, пока парнишка не притих.
- Всё. Можешь не держать его, — приказала она служанке, и та отпустила Егорку.
Голова пиздолиза оказалась крепко зажата властными ляжками, а на его лице распластались половые губы и клитор Евстолии. Её высокоблагородие тряслось в муках оргазма. Она скрежетала зубами и повизгивала. Так продолжалось с минуту, после чего она обмякла, и служанки подхватили её. А вот Егорка рухнул прямо на пол. Изо рта и из носа у него пошла вагинальная слизь очень знатного дворянского происхождения.
- Запихните этого замухрёнка обратно в шкаф. Если я ему что-нибудь свернула или сломала, там я не знаю, придушила его, ну мало ли, может он захлебнулся, то я не хочу об этом ничего знать. Я просто немного расслабилась, так что уберите его с глаз моих долой! И подмойте меня, а то я вся липкая.
Пара служанок поспешила запихнуть тело Егорки обратно в шкаф, а другая пара повела Евстолию в уборную.
Через некоторое время дежурящий у люка слуга пытался достучаться до Егора, но тот не реагировал. Тогда он открыл люк и обнаружил в шкафу бездыханный сюрприз.
- Да что ж это такое, а? Ты же только сегодня на службу поступил. Даже дня не продержался.
Он спустил тело по лестнице и доложил начальству.
- Ну что тут скажешь, — резюмировал начальник утренней смены пиздолизов Владимир, — лучше бы тебя дурака на войне подстрелили. Что мне теперь его отцу доложить, что он в бабьих ляжках соком дворянской пиздятины захлебнулся?
- Владимир, у него ещё шея деформирована. Похоже на перелом.
- Да, наверное отец не поймёт! Видимо придётся как всегда врать, типа его сын храбро погиб на дуэли, защищая честь дамы.