Аня, неожиданно ловко повернувшись на каблучках, с улыбкой продемонстрировала мне комбинацию. Нда, действительно, как будто со страниц каталогов женского нижнего белья. Или мужских журналов. Хорошо наверно снимать девушек для каталогов, вдвое меньше работы… Аккуратные грудки скрывал симпатичный черный бюстгалтер. Черные чулочки на поясе с подвязками, «как в кино». Функционально совершенно бесполезный предмет, единственная польза – заставляет кружиться голову наблюдателя за его носительницей. Черные шелковые трусики, скорее подчеркивающие, чем скрывающие.
Довершали образ контрольным в голову лакированные туфельки с острыми и длинными каблучками, на которых Анечка время от времени все же покачивалась, хватаясь за препятствия. Пара снимков, попросил наклониться, вот так… Пора переходить к топлесс-части фотосессии. – Ты мне поможешь? – улыбнулась она. Щелкнув застежкой, помогаю освободиться от бюстгальтера, который небрежно летит на кровать снятого для фотосессии гостиничного номера. Мы не виделись и не были вместе давно, и я с удовольствием наблюдаю за удивительной красоты гармоничным женским телом.
Минутная заминка, я выбираю ракурс, одновременно любуясь удивительно симпатичными грудками. Упругие, не висящие, крупные соски в небольшом розовом окаймлении. Такую грудку мне всегда хочется поцеловать и вобрать с себя целиком. Или полностью накрыть и сжать ладонью… Или…
Откладывая в сторону камеру, с улыбкой смотрю ей в глаза. Хорошо, когда друзья понимают друг друга… – Выглядишь сегодня умопомрачительно. – Спасибо, – Улыбается, – Может, сначала закончим фотосессию? Пытается отвести глаза, но я ловлю ее взгляд и легко провожу рукой между грудей. Она вздрагивает, но не отстраняется. Провожу ладонью от ее шейки сверху вниз, слегка касаясь правого соска. Аня улыбается, глядя мне в глаза: «Ты хочешь?» Вижу, что ее саму не на шутку завел ее образ, и прочие дела можно пока отложить.
Торопиться нам некуда. Я сразу начинаю с понравившегося мне местечка. Слегка сжимаю обе грудки, и припадаю долгим поцелуем к правому соску, в тот же момент слегка пощипываю двумя пальцами второй. Анюта слегка подается на меня, ей тяжело удержаться на каблуках и скользком полу номера, и она обхватывает мне шею и плечи. Чувствую, как неровно и прерывисто она дышит. Я целую маленький розовый сосок, наслаждаясь вкусом и ароматом тела желанной женщины, ловлю своим телом малейшие движения ее тела, чтобы вести за собой.
Отрываюсь от одной груди, но не насытившись, начинаю целовать другую, на этот раз начиная далеко от розового ободка, каждый раз слегка касаясь кожи языком, а потом вбирая в себя ее глубоким поцелуем. Легонько прохожусь по ободку соска ощущая дрожь в теле девушки, касаюсь кончиком языка, слегка смочив, и наклонившись еще ниже, осторожно касаюсь красного бугорка кончиками ресниц. Анюту как будто пробивает электрический ток, - вот это да, - выдавливает она из себя. - Так… приятно. Хочу еще…
Но второй раз элемент неожиданности утерян, пора переходить к более энергичным танцам.
Руки пока не опускаются ниже пояса, гуляя вокруг ее замечательного бюстика, и иногда захаживают выше, пробегаясь подушечками пальцев по щечкам, и погружаясь в густую упругую волну ее темных шикарных волос. Провожу указательным пальцем по губам. Аня ловит его и жадно облизывает. Мокрый пальчик – это хорошо, им можно проведя влажную дорожку вокруг соска, легонько сжать его… Анюта шепчет, о да, хорошо…
Проведя еще раз кончиками ресниц по ободку соска и моргнув над ним, слегка задев ресницами, сильнее резко сжимаю рукой одну грудь и впиваюсь глубоким поцелуем во вторую. Анечка издает громкий сдавленный стон, ножки ее подкашиваются, и я аккуратно бросаю-укладываю ее на постель, разметав темные волосы по белоснежной простыне. Не прекращая жаркие, сильные поцелуи, второй рукой освобождаю себя от джинсов. Моя партнерша хочет обе руки, поэтому помогает мне ножкой стянуть с меня джинсы, чтобы два раза не ходить, за ними отправляются и трусы. Вот тут надо бы аккуратнее – туфельки мы так и не сняли. И снимать, наверно не будем – они не мешают…
Освободившейся от одежды коленкой упираюсь девушке в промежность, фиксируя ее, а руками сжимаю грудки вместе, стараясь приблизить соски друг к другу, чтобы достать их одним поцелуем, легонько покусываю то один, то другой. Увеличиваю силу, при каждом поцелуе оттягивая сосочек, покусывая, целую, втягивая в себя, облизывая и снова целуя, чтобы снова оттягивать и снова покусывать. Анечка уже во весь голос стонет, ее руки гуляют по кровати, периодически прижимая мою голову плотнее к груди, запуская тонкие пальчики в мои волосы. Припадаю к ее груди надолго, чтобы оторвавшись, шепнуть в ушко, как я голоден. Включаясь в игру, она шепчет: «Да, милый, пей из меня, я вся твоя…» и прочие возбуждающие, развратные вещи, немыслимые между нами в любом другом месте и ситуации.
Тем временем промежность, обтянутая тонким шелком трусиков, прижимается к моей коленке, уже ощутимо влажная и теплая, и Анюта пытается с каждым движением прикоснуться к коленке и потереться об нее. Надо следить за желаниями женщины, даже когда она не в силах их озвучить… С сожалением отрываюсь от твердых, набухщих красных сосков, блестящих от ласк и влажных поцелуев, легонько провожу языком между грудок и под ними, вызывая бурю чувств и изгибание спинки девушки, на секунду задерживаясь на пупочке долгим поцелуем, сползаю ниже, чтобы лицезреть самую восхитительную картину на сегодня. Насквозь взмокший шелк трусиков облепляет гладко выбритый лобок и промежность, подчёркивая каждый бугорок под тонкой тканью. И аромат возбужденной женщины, не сравнимый ни с чем на свете. Но моего жадного взгляда для оргазма явно недостаточно. Нежно провожу языком по краешку ткани, слегка приподнимая ее и «заглядывая» внутрь. Возвращаюсь на минуту к животику, покусывая обтягивающую его резинку, приподнимая ее.
Ткань настолько тонкая, что теплая кожа под ней ощущается без всяких преград. А что если… Спускаюсь ниже, где под насквозь мокрой тканью без труда проступают восхитительные раскрытые губки, и целую прямо через шелк. Аня, которая пока лежала, ловя удовольствие, прикрыв глаза и одной рукой легонько гладила грудь, от неожиданности вздрогнула. А вот не будем мы пока снимать эту часть вечернего туалета, очень она тебе идет… Провожу через ткань по раскрытым лепесткам, чувствуя желанный аромат и вкус. Тонкий мокрый шелк обостряет ощущения от ласки, а преграда между мной и женским естеством возбуждает нас обоих и добавляет новизны и необычности в этот приятный, но уже довольно известный нам вид близости.
Слегка усиливая нажим, я вхожу в девушку язычком прямо через ткань, стараясь проникнуть как можно глубже в ее щелку. Анюта стонет, подаваясь навстречу, выгибая промежность передо мной, чтобы мне было удобнее вылизать ее всю. Достаю язычок, и ткань трусиков с новой порцией пахучей смазки опять между нами. Повторяю несколько раз, все губы и лицо блестят от моей девочки, которая сегодня течет как водопад. «О дааа, хороший мой, как хорошо, боже, продолжай, да…» - шепчет Анечка, руками сжимая грудки. Работаю язычком интенсивнее, двигая им вдоль полоски ткани снизу вверх, туда, где лепестки губок сходятся вместе и слегка выпирает пуговка клитора. Сжимаю легонько губами этот цветок любви, и точно так же, через трусики, начинаю ласкать круговыми движениями. Моя девочка от такого номера улетает совершенно. Руки то беспорядочно шарят по простыне, пытаясь ухватиться за любой выступ, то обхватывают мою голову, чтобы сильнее прижать к промежности. Все это перемежается громкими стонами и просьбами не останавливаться. В такие моменты меня действительно трудно остановить.
Чувствую, как напрягается низ ее живота и как становится более прерывистым дыхание. Обхватив руками попу и прижимая к себе с удвоенной силой работаю языком, который скользит по гладкой от выделений ткани вокруг бугорка. Наконец сладостный разряд проходит по телу Анечки, каблучки туфелек, которых мы так и не сняли, врезаются в простынь, тело выгибается дугой и подается навстречу мне, а из груди вырывается крик животной страсти потрясающего по силе оргазма. Очередное мокрое пятно расплывается по ткани трусиков, влаге уже некуда впитываться, и она стекает по промежности,