Волшебно сверкая тысячами солнечных бликов, кристально-чистое озеро Тиличо потрясающе отражало сочную синеву неба, густо-зеленные ряды высоченных елей, да подернутые белесой дымкой снежные вершины величественных Гималаев. Слегка покрываясь рябью от налетающих ветерков, оно, казалось, таилось в сем прелестнейшем окружении, источая из себя саму безмятежность природы. Безмятежность, незримо разливающуюся по всей округе необычайной свежестью воздуха, щедро наполненного душистой палитрой аромата диких цветов.
Именно, предаваясь этой сказочной безмятежности, Таня, только что, искупавшись в озере, присела на нагретый ствол поваленного дерева и задумчиво уставилась в игриво мерцающие в водах мириады осколков солнц.
«Как же природа прекрасна! – невольно восхитилась она. – Всё вокруг будто в сказе!»
Будучи уже вполне зрелой тридцатиоднолетней женщиной, имеющей шикарную гриву золотистых волос (стянутых розовой резинкой в один пышно-волнистый хвост!), да обладающей прелестно-ангельским ликом (с большими озерами голубых глаз, курносым носом, пухло-алыми лепестками сочных губок!), она подставила свое влажно-сексуальное тело теплым лучам солнца и сладко вздохнула.
«Да, всё словно в сказке… - вновь повторилась в ней мысль. – Хорошо, что «рука цивилизации» ещё не добралась до этих девственных мест. Ведь, будет очень печально, если однажды всё это уничтожит какая-нибудь лесопильная компания… Будет печально…»
Невольно взгрустнув от этой мысли, Таня закрыла глаза и уже вольно отдалась ласкающим прикосновениям дующих ветерков – хоть солнце и грело её бледно-янтарное тело, они, явно прорвавшись сквозняком с самих белоснежных гор, отдавали приятно-щекочущей прохладой. Прохладой, не только нежно окутывающей её с ног до головы, но, и тихо шелестящей в кронах высоких деревьев, да густых морях сочно-зеленой травы.
«Впрочем, Танюшка, гони от себя все эти грустные мысли! – приятно ежась в сих веяниях, улыбнулась она сама себе. – Ибо, чему быть, того все равно не миновать! А пока… пока есть возможность, наслаждайся этим тепленьким солнышком, шальным ласкам ветра и шелестящему пению трав… Наслаждайся, Танюшка…»
И, со снисходящей улыбкой, уже без всяких мыслей отдалась овеивающей нежности природы, в праздной отрешенности мгновенно слившись с нею в единое целое! Прекрасное праздное целое, окончательно «растворяясь» в сем дыхании ветра, шелесте листвы и веющих ароматов девственного «парфюма»!
Однако, едва став уходить с головою в свою потрясающую «нирвану», Таня, вдруг инстинктивно почувствовав на себе чей-то взгляд, в ту же секунду вновь вынырнула в солнечную реальность, мгновенно оказавшись уже в… цепких лапах неведомо откуда обрушившегося на неё необъяснимого ужаса!
Одновременно, вместе с сим ударившим по ней «импульсом», что-то таинственно зашуршало вблизи, на доли секунды мелькнув странной тенью прямо между деревьев!
«Боже! – взметнув испуганный взор в сторону леса, только и выстрелило в голове белокурой нудистки. – Здесь… кто-то есть!»
И, в тоже мгновенье, подпрыгнув словно ошпаренная, она, было, потянулась к висящему на ветви светлому платью, но, увидев перед собою нечто огромно-мохнатое (вместе с какой-то белесой дымкой уже открыто явившее себя из укрытия!), издав пронзительный крик, сломя голову кинулась прочь! Кинулась, бросившись в заросли противоположного леса!
Нечто же, издав тихий свист, в ту же секунду помчалось за ней!
«Мама, что это?! – едва влетев в лес, прям на бегу вспыхнуло в Тане, дико забившись занявшейся ритмикой сердца. – Меня, что, преследует монстр?! Какой-то неведомый монстр?!»
Сама не веря в столь невероятное предположение, но, слепо подчиняясь инстинкту самосохранения, она, больно обжигаясь царапаньем всех встреченных веток, лишь прибавила в темпе, стремясь уйти от неведомого преследователя - однако, тяжкий топот также быстро семенящих ног того, с каждой секундой только становился всё ближе! И, вскоре, казалось, громыхал уже за самой её спиной!
«Нет, боже, нет! – чуя сие, в тот же миг заслезилась блондинка в настоящем отчаянье. – Он догоняет меня! Догоняет!»
Просто порхая по земле стройностью длинных ножек, она, безумно тряся на бегу пышно-бледными сдобами ягодиц, да двух размерным желе упругих титек (пошло торчащих вишневым перламутром крупных сосков!), ещё сильнее прибавила прыти! Но, тяжело сопящий мохнатый преследователь был уже рядом - одно мгновенье и, он, одним только махом обхватив её талию, легко приподнял её над землей, ловко закинул на волосастое плечо и… с шумным треском, ломая собою ветки, продолжил стремительно нестись уже с нею дальше в глубину леса! Нестись, оставляя позади густой шлейф всё той же таинственно-светлой дымки!
«О, нет! – застыла в тихом ужасе Таня, невольно уткнувшись мокрым лицом в необычайную пышно-белую шерсть. – Это же… йети! Я в руках настоящего снежного человека! О, боже, нет!»
И, встрепенувшись во взрыве чувств, напрочь лишилась сознания, бессильно повиснув на могучем плече необычного чудища, с… невероятной скоростью так и несущегося сквозь дебри густого приозерного леса...
(Некоторое время спустя…)
Невольно покрывшись гусиной кожей от емкого ощущения холода, она медленно раскрыла глаза и, в первое мгновенье даже не поняла где находится. Однако, чувствуя под своим обнаженным телом покрытый буро-рыжим мхом лапник, да видя вокруг себя темно-серые камни какой-то горы (с высокого круглого просвета которой сюда лились уже нежно-розовые лучи наступившего вечера!) осознала – это пещера! Какая-то небольшая, но явно обитаемая пещера, ибо, помимо темнеющей в центре золы от большого костра, всё тут было просто усеяно обглоданными костями различных животных, разломанными высохшими деревцами и… ещё несколькими лапниками, таящимися в прохладных тенях возле самих скальных стен!
«Боже! – затравлено съежилась Таня, в ту же секунду вспомнив произошедший с нею молниеносный киднеппинг. – Это его логово и… он принес меня сюда! Принес, но куда-то ушел… А это значит что… надо срочно линять отсюда! Надо бежать!»
Понимая очевидное, блондинка мгновенно вскочила на ноги, но сделав всего пару шагов, остановилась на месте, непроизвольно устремив свой взор вверх – льющийся с просвета розовый свет, в коем искрящимися белыми звездочками ещё вились и какие-то лохматые мотыльки, приятно окутал её тело своим контрастным теплом, одновременно очаровав всё её трепетно-женское сознание.
Завороженно любуясь им, да наблюдая за причудливо-фосфорной самбой сих чудных мотыльков, она невольно позабыла о своем положении пленницы и, даже вспыхнула нежной улыбкой, когда один из светящихся «танцоров» вдруг опустился на её прохладный бархат плеча!
«Какой необычный мотылек… - только и вздохнула она в восхищении, весело уставившись на насекомое. – Чем-то смахивает на моль… Только более пушистый и светлый…»
Желая коснуться мотылька, Таня тут же потянулась к нему пальцами но, он, лишь поведя кроткой четой усиков, вновь вспорхнул ввысь, снова присоединившись к сородичам! Вспорхнул, чуть-чуть оставив на ней щепотку своей дивно-светящейся пудры!
«Как необычно! – вновь восхищенно встрепенулась блондинка. – Впервые вижу таких будто бы фосфорных мотыльков! Впрочем, о чем это ты, Танюшка?! Опомнись, ты же, всё-таки, не на какой-то там экскурсии, а в логове чертового монстра! Надо срочно бежать отсюда, пока он не объявился! Немедленно бежать!»
Встрепенувшись словно от какого-то сна, она, невольно задевая голыми ногами лежащие кости, стала лихорадочно искать выход и, вскоре осознала, что он находится за одним валуном! Огромным серым валуном, сдвинуть которого она была не в состоянии!
«Всё, это конец… - тут же сникла Таня, возвращаясь к своему лапнику. – Он хорошо замуровал меня в этом месте… О бегстве можно даже и не мечтать…»
Вновь опустившись на лапник, она обняла колени руками и, уже опустошенно уставилась на всё продолжающийся танец светящихся мотыльков в розовой призме мягкого вечера. Уставилась, без всякой мысли ловя взглядом, как их «игру», так и сыплющуюся с них волшебно-светящуюся пыльцу их необычного «фосфора».
Вдруг, всю пещеру резко подернула белесая вуаль тонкой дымки, а за исполинским камнем, тут же послышались некие тяжелые шаги!
«Йети! – в то же мгновенье вспыхнуло в голове встрепенувшейся Тани. – Он возвращается!»
Не зная, что и предпринять, она, всё