Закончив кулинарное училище, я не остался в районном центре, а как советовала мама, отправился в город, где у нее жила подруга детства. Ни друзей, ни подруг у меня не было, поэтому уезжал я без сожаления, к тому же здесь меня многие знали.
Дом, в котором жила тетя Клава, я нашел без труда, был он трехэтажный, старинной постройки, с тремя подъездами, с балконами. На первом этаже располагался продмаг, боковые подъезды имели по три квартиры на этаже, а средний, где жила тетя, по две.
Я поднялся на третий этаж и позвонил. Дверь отворила невысокая полная женщина лет сорока пяти.
Здравствуйте, — поздоровался я, — мне тетю Клаву.
Здравствуй.-послышалось в ответ, — Ты Шурка?
Я ответил утвердительно, и хозяйка улыбнулась.
- Ну проходи тогда, — она впустили меня в коридор, — мама писала мне, что ты приедешь. Хорошо, что я дома оказалась, только что с работы пришла.
Я разулся и прошел за ней, Хозяйка интересовалась здоровьем матери и задавала прочие вопросы формального характера.
- А я ужин готовлю, — продолжала она, — ты проходи сюда, располагайся, а потом ужинать будем.
Она впустила меня в ближайшую комнату.
-Ты конечно меня не помнишь, как с мамой гостили у меня? Вот такой еще был.- Она показала, каким я был.- А теперь вырос.
Она ласково потрепала меня по голове.
-Волосы-то отрастил, — попрекнула она, — что, мода теперь такая, да?
-Да, все теперь так носят.
- Не поймешь, то ли девка, то ли парень.-взмахнула она руками и добавила.- Вот здесь ты будешь жить.
Она ушла на кухню, откуда слышалось шипение, а я осмотрел комнату. Справа у стены стояла аккуратно заправленная железная кровать, на которой были уложены друг на друга три подушки разного размера. Над кроватью висел небольшой ковер, на котором был изображен сюжет из сказки. Возле кровати был расстелен небольшой домотканый половик.
Напротив кровати возле стены стоял двустворчатый фанерный шкаф, с большим зеркалом на одной из створок. Возле окна, закрытого занавеской стоял небольшой стол, на котором стола настольная лампа с абажуром, два стула. Над столом висела полка с книгами. В углу размещалась старинная этажерка с салфетками на каждой полке, на ней аккуратно были расставлены всякие безделушки: фарфоровые слоники, небольшая шкатулочка, пудреница, тюбик помады, катушки с нитками, подушечка с воткнутыми иголками, ножницы и прочая мелочь.
Я поставил свою сумку, на пол, снял пиджак и подойдя к столу, выглянул в окно, оно выходило во двор, в комнату вошла тетя Клава.
-Вещи свои будешь класть сюда, — она отворила одну из створок шкафа.- Пиджак повесь сюда.
На плечиках висели два ситцевых платья, женский домашний халат, поношенное демисезонное женское пальто зеленого цвета, на дне шкафа стояла пара стоптанных дамских туфель, белые босоножки и домашние тапочки.
Тетя Клава дала мне эти тапочки.
- На, надень, не босиком же ходить, пол холодный.
Я не успел поинтересоваться, чьи это вещи, как она открыла вторую створку с ящиками.
- Остальное будешь складывать сюда. Тут простыни, наволочки, полотенца.- показала она на верхние полки. На нижних полках лежало всякое женское нижнее белье.
- А это чье?-в изумлении поинтересовался я.
- Наташино.-ответила она.- Моей двоюродной племянницы, жила у меня, когда в институте училась.
- А где она сейчас?
- Поработала немного, вышла замуж за офицера и уехала на Камчатку.-она огорченно вздохнула.- Давно уже писем не было.
Она выдвинула один из ящиков, содержимое которого привело меня в священный трепет. Там лежало несколько пар чулок, хлопчатобумажных и капроновых. Сердце забилось учащенно, не находя в груди места, я с детства испытывал не объяснимое влечение к женскому белью.
Тут же нахлынули воспоминания из далекого детства, как с нескрываемым любопытством смотрел за тем, как мама одевалась: надевала на ноги чулки, застегивала их подвязками, надевала комбинацию, повязывала на голову цветастый платок. В это время у меня чаще бился пульс, писюн становился твердым, а по телу побегала приятная дрожь.
Мне было не понятно, почему так тянет к женскому белью, но когда мамы не было дома, то пробовал надеть ее белье на себя и огорчался, потому что оно было очень велико. Только платок позволял мне получить немного радости, когда, повязав на голову, любовался на свое отражение в зеркале.
- Можно это убрать, если мешает, — тетин голос вернул меня на землю, — или пусть лежит пока?
- Да пусть лежит, — поспешил я с ответом, испугавшись лишиться такого счастья и неожиданно для себя добавил, — вдруг пригодится.
Тетка не заметила, как дрогнул у меня голос, не обратила внимания на мои слегка порозовевшие щеки.
Правда что, — согласилась она, — выкинуть всегда успеется.
Она задвинула ящик, достала с полки большое банное полотенце.
- Пока ужин приготовится, можешь ванну принять, вот твое полотенце, — она показала на висевший халат, — а пока можешь надеть это. Ну ладно, я пошла, а то пригорит у меня все.
Она вышла, оставив гостя одного, еще не пришедшего в себя от произошедшего. Я посмотрел содержимое полок, там лежали поношенные панталоны, черна юбка, комбинация, сатиновый лифчик на пуговицах, сатиновый пояс для чулок и какие-то платки и тряпочки. Выдвинув ящик с чулками, внимательно их осмотрел, были они поношенные, некоторые прохудившиеся, капроновые были со стрелками. Но меня это нисколько не огорчило, все это богатство отныне в моем распоряжении, разве я когда-нибудь мог об этом мечтать?
А еще позволили надеть женский халат. Разве от этого можно отказаться? Я тотчас проникся к хозяйке огромным уважением, граничащей с любовью. Оставив свое сокровище, я разделся, надел халат, который оказался мне в пору, взял полотенце и направился в ванную.
Я лежал в теплой воде и думал, как мне повезло, что какая-то незнакомая Наташа оставила не нужное ей белье, которым я теперь смогу воспользоваться, когда тети Клавы не будет дома.
Помывшись, я вытерся насухо полотенцем и вышел.
- Давай скорее садись, — скомандовала тетя, — пока не остыло.
Я, как был в халате, подсел к столу, по привычке закинув ногу на ногу, потом застеснялся сам себя и опустил ногу, сев, как обычно сидят женщины. Тетя наложила гарнир, положила две колеты, себе положила одну, на столе стояла прочая закуска, квашеная капуста с луком и зеленым горошком, маринованные огурчики, салат из помидор и прочая снедь.
Мы не спеша ели, тетя задавала мне всякие вопросы, рассказывала о себе, что одной ей одиноко, замужем она не была, детей нет, пока жила племянница, было не скучно, да и за больной матерью помогала ухаживать. А теперь и домой возвращаться не хочется, никто не ждет, не встречает. Хотела завести кошку, но часто приходится ездить в районы с ревизией, а животное на 3-4 дня не оставишь.
Потом мы пили чай с вареньем и медом. По окончании я помог ей вымыть посуду, пока она убирала со стола.
- Мне завтра с утра на работу, так что ты тут не стесняйся, если хочешь телевизор посмотреть, пойдем, покажу, как его включать.
Мы зашли в ее комнату. Комната была чисто убрана, везде кружевные салфетки, занавески, на стене фотография родителей в деревянной раме, на комоде черно-белый телевизор. Тетя его включила.
- Если утюг будет нужен, он в шкафу, — пояснила, — ну, а остальное найдешь, только не стесняйся.
По телевизору шло какое-то международное обозрение, рассказывали о варварских бомбардировках Вьетнама. Немного посидев для вежливости, я решил откланяться, сославшись на усталость с дороги, не терпелось произвести осмотр своих сокровищ.
Белье было ношеное, но чистое, пояс для чулок был мне в пору, но резинки были растянуты, одна пуговица еле держалась. Но дело поправимое, надо лишь заменить резинки и закрепить пуговицы.
Чулки были мой размер, один хлопчатобумажный чулок был дырявый, но заштопать его для меня не будет проблемы, на уроках труда нас этому учили. Капроновые чулки тоже были со стрелкой в каждой паре, но мне в них на улице не щеголять. Лифчик туго обхватывал мою грудь, хорошо застегивался, подложив в чашечки по чулку, я глянул себя в зеркало и порадовался своей искусственной груди.
Панталоны тоже были мне в пору, одни теплые байковые, другие летние из цветастого сатина.
Я был в восторге от увиденного, давно я не испытывал такого возбуждения. Я лег спать, эротические фантазии преследовали, пока я не уснул.
Я дождался, когда тетка уйдет на работу