- совсем потеряв рассудок, важно сказала я.
- К..куда… - смутился он. Это был не мужик, а какой-то подросток, над которым довлела взрослая женщина.
- В комнату! – кратко пояснила я.
Надо было видеть Димона. Он что-то пробубнил, в том числе и про Аньку, но не стал перечить мне, а опустив плечи поплелся в мою комнату.
Вот именно из-за его такой безропотности, я и не хотела видеть с собой такого спутника жизни. Это для Ани он казался мужчиной, а для меня – мужчинка, Митька, управляемый и ведущийся на мои убеждения.
По хорошему гнать бы его надо было среди ночи во двор, что мне спать не давал, но сперва я хотела…
Черт, я просто хотела потрахаться!
С мужчиной, который меня некогда любил.
По взрослому!
И еще хотелось просто отомстить Ане. Пусть знает, кто в доме хозяин!
Я-то понимала, и не оправдывала себя и свой поступок, в котором было столько предосудительного и бесчестного, и которому не могло быть оправдания, но во мне бурлили гормоны, которые освобождали во мне паскудную бабскую сущность, которую я и не ожидала у себя обнаружить!
Мы зашли в комнату, и Димка сам лег на кровать.
Я торопливо насела на него, придавив к кровати, словно бы опасаясь, что он может уйти. Он уже был взведен, а мне только того и было надо.
Не то скользнула на него, не то он легко просочился в меня, но в нашем совместном порыве кровать так затряслась разболтанными болтами, что аж стены заходили ходуном!
Дима входил в меня до конца, или это я принимала его до самого основания, но его лицо исказилось от непередаваемого удовольствия. Куда там до меня его Аньке?!
Это подтвердил и сам Димка, шептавший мое имя в этот момент.
Он держал меня за груди, называя мое имя как некую божественную персону, и я горделиво приподняла голову, когда он, не выдержав, приподнялся, припадая губами к моей груди. Да, она была уже не идеальна, сдала со временем, и уступала остроконечным конусам Ани, но я гордилась тем, что она помутнила сознание моего любовника.
Он опять опустился на кровать и достаточно громко испустил полустон-полувздох, который вполне мог бы потревожить его «маленькую женщину», мирно сопящую в соседней комнате.
Он взял меня за голову и чуть наклонил ее, на себя, глядя мне в лицо.
- Света… Светочка… - подрагивали его губы.
Мне вдруг стало так дико и задорно, что я не сдержалась, и надрывно простонала в ответ. Меня охватила такая эйфория, что мне было бы решительно все равно, что бы произошло, если бы сейчас в комнату вошла Аня.
Пусть видит, что я тоже могу и умею наслаждаться жизнью! И пеняет сама на себя: на что рассчитывала, когда притащила в квартиру мужчину, который любил меня до сих пор?!
Дима шумно сопел подо мной, лаская мои груди, и ничуть не собирался сдерживаться сам или попытаться меня усмирить.
Наверное, ему самому в ту минуту было все равно, что Аня могла спалить его. Он был со своей любимой женщиной, о близости с которой мечтал еще со времен универа…
Утолившись позой наездницы, я решила сменить дислокацию. Ничего особо не выдумывая, я просто села задом-наперед, чтобы теперь Дима мог видеть мою спину и задницу.
Я принялась наяривать тверк на его члене, а он звонко хлестанул меня по попке. Я охнула, чем запросто могла разбудить Аньку.
В этот момент Димка поймал мой ритм, и мы увлеклись друг другом.
Пружинил под нами матрац, подмахивая на наши движения.
Я была настолько без ума от охватившей меня энергии, что не сдержалась от нервного смеха, коим скрывала возбуждение. То чего мне так не хватало, реализовывалось, точно во сне…
Я чувствовала, как кончает Димка, как он стонет где-то позади меня, и уже готова была смахнуть с его члена, но он сам ухватил меня за плечи, словно бы удерживая на себе. Я расслышала его слова-молитву:
- Пожалуйста… Свет… Светочка…
Он искал во мне разрядки, и я готова была дать ему ее.
Да и меня саму сотрясал оргазм, которого я не могла достичь подручными средствами.
Я задрала голову к потолку, откинув корпус назад, а Димка обхватил руками мои груди, потом плечи, и приподнялся, покрывая мой затылок и видимую часть плеч поцелуями своей страсти.
Я чувствовала, как жидкость его семени стекала на покрывала по мои ногам и заду, и когда мы повалились на кровать, он продолжал стискивать меня, все еще шепча мое имя. Плел и еще какую-то чушь из прошлого, мол, я (то есть, он) помню все, и что если бы он тогда…Что если бы я (то есть, я на этот раз) тогда дала согласие…
Все это было в прошлом, и пусть мне льстили такие воспоминания, но эмоции постепенно отступали, и мне захотелось спать.
Того же я пожелала и Диме, отправив его к Анне, чтобы та ни о чем не догадалась…
Я утром меня донимало чувство вины и тревоги. Что если Аня все узнала? Или обо всем догадалась? Мне стало ее жалко… Она верила мне и любила Диму, а мы жестоко предали ее, каждый по своему.
И получалось что я, я, сама разрушила ее счастье и надежды, а также покой Димки, который так рассчитывал на Аню, но повелся на инстинкты и мужскую слабость.
Когда мы увиделись с Аней на кухне, она прятала от меня взгляд, точно в чем-то провинилась.
- Аня, все хорошо? – сердце мое билось птицей в клетке. Я чувствовала, что придется держать перед ней ответ.
- Да, - зарделась Аня. – Мы тебе не сильно ночью мешали?
Взгляд ее был пугливый и какой-то виноватый.
Я поняла, что сон Ани был настолько крепок, что ему не могли помешать и земные толчки в 10 баллов!
- Нет, а мы? – сорвалось с моих губ.
Анька засмеялась, воспринимая мои слова за шутку, и я ощутила необычайное спокойствие и душевное равновесие, которое буквально сбивало с ног.
На кухне появился Димка, но глянув на меня, тотчас отвел взгляд. Эх ты, глаза твои бесстыжие!
Я потрепала Аню за щечки, и пожелала удачного дня!
… Конечно, я поняла, что судьба даровала мне шанс, и всякий раз я думала о том, насколько была близка к тому, чтобы обрушить счастье дорогого мне человека. Да, привязалась я к Ане, а она так доверяла мне… Я испытывала стыд и чувство вины перед ней, а она так ничего и не знала о той ночи, когда все были на грани провала. Я не хотела ее больше ни ревновать, ни завидовать ей.
Пусть будет счастлива!
С Димкой мы пересекались несколько раз все вместе, и он избегал смотреть мне в глаза, чувствуя неловкость, а я вела себя так, как если бы ничего не произошло. И одно время мне казалось, что все действительно прошло.
Но однажды я вернулась с работы значительно раньше. Фактически со второй половины дня я была свободна, а Аня должна была быть дома.
Я видела, что в большой комнате горел свет, что подтверждало мои мысли. Если Аня была дома, то входные двери она обычно не закрывала изнутри, и потому я не достала ключ и не стала звонить.
Но едва переступив порог квартиры, я разобрала характерный звук пружин и девичьи оханья, к которым подмешивался мужской сопот.
Я сразу все поняла, но вместо того, чтобы аккуратно повернуть в сторону выхода, влекомая интересом, я очень осторожно подалась в сторону комнаты Ани, дверь в которую была распахнута.
Любовники расположились на кровати так, что мне можно было наблюдать за ними без боязни угодить под их обзор, даже если бы кто-то и почувствовал на себе постороннее внимание.
Димка валялся на кровати, а Аня восседала на нем, расставив ноги так, словно бы собиралась присесть на толчок. Он ухватил ее обоими руками за коленки, и шумно сопел, не отводя взгляд с ее лица.
Наверное, они только недавно начали, поскольку на Ане все еще был одет лиф, который она не торопилась снять.
Аня перестала раскачиваться на нем и сменила позу, приняв стандартную наездницу. При этом она чуть наклонилась, и Димка с упоением втиснул лицо между ее грудей, отчего Аня задорно засмеялась.
- Моя маленькая женщина… - донеслось до меня
Я вновь ощутила себя «брошенкой». Димка терял над собой контроль, и я слышала хлюпанье Анькиной вагины, когда в нее входил Димкин член, и срывающийся хрип-стон самого Димы. Анька накатывала на него бедрами, прижимая его голову в своей груди, и тот возбужденно дышал, не в силах освободиться.
Неужели Анька так завела и завладела им? Вспоминал ли Димка обо мне в предшествующие их совокуплению минуты?
И пусть я дала себе слово не ревновать и не завидовать Аниным успехам, я чувствовала, как на меня накатывало бессилие и обречение одиночества. Не ровен час, и Анька переедет к Диме, а я останусь одна в 4-х углах